В послании Президента страны Федеральному собранию 21 февраля 2023 года Владимир Путин призвал: «Окружить семьи всех участников спецоперации заботой и почётом и откликаться на их нужды без волокиты». К сожалению, эти слова главы государства должным образом не были услышаны властными структурами Болховского района и Орловской области и некоторыми «отцами-командирами» воинских частей.
Воевал героически
Антон Голубов родился в обычной семье. Отец Леонид Иванович работал водителем автобуса в местной автоколонне. Возил людей по маршруту «Болхов – Орёл – Болхов». С ликвидацией автопредприятия продолжил заниматься тем же, но у частного перевозчика. Мать Елена Николаевна — выпускница Болховского педагогического училища (ныне колледжа) последнее время работала там же помощником воспитателя во втором общежитии. Ей «повезло»: она умерла до трагедии, которая случилась с сыном…
Антон рос физически крепким, здоровым ребёнком. Занимался спортом. Окончил Болховский педагогический колледж. В 2022 году открыл в Орле «ООО Холмск» и «ООО ДевятиХолмск», которые занимались продажей недвижимости и розничной продажей пищевых продуктов.
С началом СВО по зову сердца пошёл защищать жителей Донбасса, подписав контракт с ЧВК «Вагнер». Был награждён орденом Мужества, двумя чёрными крестами, медалью «За отвагу» при взятии Бахмута. Был тяжело ранен. Долго лечился в Главном клиническом военном госпитале имени академика Н. Н. Бурденко. О тяжести ранения красноречиво говорит то, что ему в голову была вживлена пластина, а в руку – металлический штырь. Отдохнув некоторое время, Антон Голубов, женившийся к тому времени, несмотря на инвалидность, вновь стал участником СВО.
«Безвестно отсутствующий»
11 апреля 2024 года он подписал контракт с Министерством обороны. Подготовку прошёл на полигоне «Звёздный» во Владикавказе. Затем был отправлен в воинскую часть №… города Луганска, куда прибыл 29 апреля. Первого мая Антон позвонил отцу, тёте и сводной сестре в последний раз…
— 20 мая мы забили тревогу, — рассказывает сестра Наталья. — Первым делом обратились в наш военкомат. Там у нас только приняли заявление о «пропаже» и всё. Тогда нашла через Интернет «горячую линию» Министерства обороны, позвонила туда. Там я впервые услышала, что Антон числится «безвестно отсутствующим». Опять же через Интернет, родителей сослуживцев брата, разыскала телефон командира части Романа Шкроба.
Первые разговоры с ним были вполне нормальные. Он сказал: «Мы знаем, где погиб Антон. Но не можем его оттуда эвакуировать. Пока не будет тела, никакого документа дать не могу».
Вы пишите, пишите…
Родные Антона не теряли надежды, что, возможно, он жив, попал в плен. Поэтому писали Путину, в группу Анастасии Кошеваровой в Госдуме, в Российский Красный Крест, Главному военному прокурору Валерию Петрову, депутату Госдумы от Орловской области Ольге Пилипенко, депутату облсовета Светлане Ковалевой и ещё много кому.
Семье срочно требовался официальный документ о статусе Антона Голубова, чтобы решить многие вопросы, с ним связанные. И лишь 5 июля Голубовы получили письмо за подписью комиссара Болховского военкомата Олега Миронова. В нём сообщалось: «Извещаю вас, что ваш муж, стрелок-помощник гранатомётчика, рядовой Голубов Антон Леонидович 07.12.1988 г. р. безвестно отсутствующий с 11 мая 2024 г. при выполнении боевых задач в ходе СВО на территории Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики и Украины».
Как хочешь, так и понимай.
Докажите, что вы не «верблюд»
После получения такого извещения семье Голубовых во всех инстанциях советовали: «Пишите — туда, пишите — сюда. Для подачи в суд всё пригодится». Причём здесь суд, спросит читатель? А потому что только он юридически оформляет статус участника СВО. Будто нет длинного пути от подписания контракта до гибели или «безвестного отсутствия»…
На самом деле в суде необходимо только Извещение. Остальные документы роли не играют. Но семье Голубовых во всех инстанциях этого НИКТО не объяснил, только путали. Чтобы выяснить это, мне было достаточно одного(!) звонка в орловский Совет солдатских матерей. Юрист этой организации Дарья Майорова дала необходимую консультацию (бесплатно!) и согласилась представлять интересы Голубовых в суде.
— У нас уже более 300 таких проведённых судов, — сказала она. — В три раза больше ожидается. То, что семью участника СВО «гоняли по кругу», могу объяснить только некомпетентностью людей в соответствующих органах. Сказывается отсутствие опыта в этих вопросах, тесной связи друг с другом…
Похоронить или оставить надежду?
Суд будет принимать решение по формулировке родных: признать своего ребёнка погибшим или «безвестно отсутствующим». Однако в жизни уже бывало такое, когда участника СВО «хоронили», а он потом объявлялся живым и здоровым. Это был второй шок для родных и близких. И как поступить?
При этом семье участника СВО нельзя жить без чёткого определения, узаконенного судом. Слишком много финансовых вопросов связано с его статусом. Так, у Антона Голубова как основателя двух ООО, например, накопилось 900 тысяч рублей долгов перед налоговой инспекцией. Её простое извещение военкомата не устраивает. «А вдруг через некоторое время его объявят перебежчиком?» — сомневаются её специалисты.
Представляете, какие муки испытывает отец Антона, решая, как заявить в суде про предполагаемую судьбу сына? Особенно если учесть, что в воинской части Романа Шкробы трижды «теряли» документы на своего солдата. Не нашли ни одной его вещи, чтобы передать в память родным. Будто он ушёл на выполнение боевых задач с баулами. То же происходило и со сдачей образцов ДНК отцом Антона.
Этот случай не единичен
— К сожалению, наша семья не единственная, которая осваивает «хождение по мукам» — говорит Наталья. — В ходе наших «мытарств» я познакомилась с родственниками сослуживцев Антона. Мы создали свою группу в социальных сетях, выпустили видеообращение в Контакте о положении в части №…, постоянно обмениваемся между собой необходимой информацией.
Многим женщинам представители части отвечают, что их близкие перестали выходить на связь после «атаки дронов». Или предполагают, что они могли остаться на соседних позициях «пить чай»(!). А на просьбы об эвакуации вовсе отвечают, что женщины могут самостоятельно приехать и забрать бойцов, – рассказывает Наталья…
Можно ли такого избежать или свести хотя бы к минимуму? Полагаю — да! Для этого надо, чтобы в соответствующих отделах военкоматов, «Фонда защитников Отечества», в других государственных структурах, занимающихся судьбами участников СВО и членов их семей, были настоящие профессионалы. Они должны пройти специальное обучение, познать все юридические тонкости возникающих вопросов.
Работать они должны не по принципу: «Обращайтесь туда-то и ждите ответа», а совсем иначе. Глубоко вникнув в проблему, они должны сами найти её решение и выдать уже готовый ответ. А не заставлять метаться убитых горем родственников в поисках необходимых адресов, куда и как обращаться! На снимках: Антон Голубов; награды Голубова; извещение военкома Болховского района Олега Миронова. Фото Натальи Голубовой.
Свежие комментарии